Убить свою мать - Оргия праведников

Я сомневался, признаю, что это сбудется с ним,

Что он прорвется сквозь колодец и выйдет живым,

Но оказалось, что он тверже в поступках, чем иные в словах.

Короче, утро было ясным, не хотелось вставать,

Но эта сволочь подняла меня в шесть тридцать пять,

И я спросонья понял только одно - меня не мучает страх.

Когда я выскочил из ванной с полотенцем в руках,

Он ставил чайник, мыл посуду, грохоча второпях,

И что-то брезжило, крутилось, нарастало, начинало сиять.

Я вдруг поймал его глаза - в них искры бились ключом,

И я стал больше, чем я был и чем я буду еще,

Я успокоился и сел,мне стало ясно - он убил свою мать!..

И я смотрел ему в глаза - в них искры бились ключом,

И я был больше, чем я был и чем я буду еще,

И я сказал себе опять: "Невероятно! Он убил свою мать!.."

И время встало навсегда, поскольку время стоит,

А он сказал, что в понедельник шеф собрался на Крит,

Короче, надо до отъезда заскочить к нему, работу забрать.

И он заваривал чай, он резал плавленый сыр,

А я уже почти что вспомнил, кто творил этот мир,

Я рассмеялся и сказал: "Ну как ты мог, она ведь все-таки мать!"

И он терзал на подоконнике, плавленый сыр,

А я уже почти припомнил, кто творил этот мир,

И я сказал ему: "Убивец, как ты мог? Она же все-таки мать!"

И он сидел и улыбался, и я был вместе с ним,

И он сказал: "Но ты ведь тоже стал собою самим!"

А я сказал: "Найти нетрудно, но в десятки раз сложней не терять.

И будь любезен, прекрати свой жизнерадостный бред!

Ты видишь свет во мне, но это есть твой собственный свет.

Твоя ответственность отныне безмерна - ты убил свою мать!

Изволь немедля прекратить свой жизнерадостный бред!

Ты видишь свет во мне, но это есть твой собственный свет.

Твоя ответственность безмерна - ты свободен,

Ты убил свою мать!"

На дальней стройке заворочался проснувшийся кран.

Стакан в руке моей являл собою только стакан,

И в первый раз за восемь лет я отдыхал, во мне цвела Благодать.

И мы обнялись и пошли бродить под небом седым,

И это Небо было нами, и мы были одним.

Всегда приятно быть подольше рядом с тем, кто убил свою мать.